Последний аргумент закона - Страница 35

— Это я без тебя решу. Надо будет, отправлю, не твое дело, понял?

— Понял, — Галкин-младший поднял ладони и сделал движение, словно отталкивал от себя возможные нравоучения.

— Время позднее. Может, пойдем поужинаем? — спокойно произнес Галкин-старший.

— Мне кусок мяса в горло не полезет, разве что, выпью.

— Можешь, кстати, выпить. Я скажу, что ты не уехал от меня, потому что был выпивши. Хотя, думаю, это никого не будет интересовать.

Но Галкин-старший ошибался. Дорожно-транспортное происшествие заинтересовало многих, особенно когда журналисты узнали, что черный джип, найденный в кювете, принадлежит сыну олигарха — человека, чья фамилия каждый день упоминалась в прессе, звучала из уст телеведущих.

Народ любит, когда у богатых случаются неприятности. Задави двух проституток обычный смертный, это, в лучшем случае, появилось бы на последней странице газеты, набранное мелким шрифтом. Да и то, наверное, журналисты посочувствовали бы шоферу. А тут запахло жареным, и появилась возможность порезвиться.

Автомобиль уже вытащили и до выяснения обстоятельств поставили на штрафплощадке. Тела убрали, кровь смыл дождь. Но досужие журналисты облюбовали эти места. Пришлось даже выставить гаишника, который отгонял телеоператоров с проезжей части. Проституток же, стоящих вдоль обочины, словно смыло цунами, их не было ни одной от Шереметьево до Москвы. Джипу же Галкина-младшего сделали такую рекламу, словно ее оплатил сам концерн-производитель.

Галкины, как старший, так и младший, никаких интервью не давали, от встреч с журналистами отказались. Поэтому всю славу приняла на себя черная машина, ее фотографировали с разных сторон. Неплохо заработали и милиционеры, охранявшие штрафную площадку. С каждого журналиста они брали деньги, естественно, нелегально. Гоняли лишь тех, кто пытался бесплатно снять ставшую за одну ночь знаменитой машину.

Криминалисты в джипе обнаружили отпечатки пальцев двух людей. Одни принадлежали Аркадию Галкину, другие, скорее всего, женщине, но какой — не известно. Но не она угоняла машину — ни на руле, ни на рычагах ее отпечатков не было.

Генералы — тоже люди, даже милицейские. Деньги они получают в своем ведомстве небольшие, во всяком случае, так они считают сами, чувствуют себя обиженными, и если подворачивается возможность заработать по-крупному, тем более, особо не рискуя, мало кто из них упустит такую возможность.

Молодой генерал с лицом киноактера по фамилии Иваньковский как только переговорил с Борисом Аркадьевичем Галкиным, тут же понял, что сумеет хорошо заработать. Когда он узнал подробности дорожно-транспортного происшествия, то понял сразу, кто сидел за рулем и почему олигарх так отчаянно засучил ножками. А поскольку генерал был молодым, он усвоил правило современной цивилизации: самый дорогой товар — информация. А информацию он получил.

Больше всего генерал опасался за то, что набралось целых три свидетеля: некий Илларион Забродов, остановившийся и оказавший первую помощь уцелевшей проститутке; Яков Клещев, скорее всего, сутенер, сидевший в машине неподалеку от девушек; и сама проститутка, оставшаяся в живых, которая вполне могла видеть того, кто сидел за рулем джипа.

Проститутка пока еще не пришла в сознание, и было не известно, придет ли. Забродов, как понимал генерал, был не очень важным свидетелем, поскольку самой аварии не видел. Главным свидетелем оставался Яков Иванович Клещев по кличке Клещ, ранее судимый.

Его искали. Машину обнаружили довольно быстро в Мытищах, а вот сам он пропал. На квартире, которую он снимал, его не оказалось. Особо подгонять подчиненных в поисках Клеща Иваньковский не стал. Он сказал, что будет занят часа два, прихватил папку с документами и, отпустив шофера, пешком добрался до ближайшей стоянки такси. Иваньковский спешил, понимая, что информацией поделиться может не только он, а дважды платить за одно и то же дураков нет.

Но, несмотря на спешку, сообразительный генерал до дома Галкина не доехал.

«Давненько я уже кроссов не бегал и пеших походов не совершал», усмехнулся Иваньковский, шагая по тротуару. Даже город выглядел по-другому, когда он шел пешком.

Во дворе генерала остановил кодовый замок на металлической двери. Раньше у Бориса Аркадьевича ему бывать не приходилось, но в других так называемых «приличных домах» он являлся частым гостем. Поэтому наличие замка его удивило. В таких домах обычно сидят консьержки перед самым лифтом и вежливо интересуются, к кому человек пришел. Один звонок, вопрос, и если хозяин согласится, его пропустят. Если нет — гостю вежливо укажут на дверь.

— Извините, вы к кому? — послышался сзади вкрадчивый голос, но от его вкрадчивости душа могла уйти в пятки.

Иваньковский обернулся, желая увидеть лицо собеседника. Но вместо этого его взгляд уперся в широкую грудь. Будучи мужчиной не низким. Иваньковский редко сталкивался с подобными гигантами. Двухметровый верзила с грубым, словно выбитым зубилом лицом смотрел на него, не моргая.

— Вы к кому?

Чувствовалось, что верзилу долго учили хорошим манерам. В прежние годы он наверняка не стал бы беседовать с пришедшим, будь на нем даже генеральская форма. Но Иваньковский на этот раз был облачен в штатский костюм.

— К Борису Аркадьевичу Галкину, — выдохнул Иваньковский.

К Галкину без приглашения не приходили, это было железным правилом. Это к богу в храмах можно взывать когда угодно и по любому поводу, а люди, занятые земными проблемами, время свое ценят, уважают собственное спокойствие. Прийти без приглашения означало одно из двух: или же человек обнаглел до такой степени, что ему жить надоело, или же ему есть что предложить олигарху.