Последний аргумент закона - Страница 23

К оглавлению

Две подруги охотно помогали ей:

— Слушай, Галька, ты написала свой матушке, что в Москве в магазинах есть все?

— Про это я в прошлый раз писала.

— Напиши, что ты ешь ананасы.

— Когда это я их ела?

— Ты все равно напиши, что ешь. Галя хмыкнула и написала:

«…А вчера у Жанны был день рождениями, мы ели ананасы. Очень вкусный фрукт!..»

— Эй, напиши еще, что зарплату нам не задерживают, деньги получаем в срок.

Галя написала и про зарплату.

— Слушай, слушай, ты забыла… напиши, чтобы сала прислали, только не очень жирного и не перекопченного. Слышишь, напиши.

— И про сало я писала.

— Еще напиши.

«…В общем, дорогая мама, у меня все хорошо. Только на работе устаю. Но это с непривычки. И девчонки говорят, что у них по первому времени так было…»

— Напиши, что ходили в Большой театр на «Лебединое озеро».

— Ты другие названия знаешь?

— Знаю, — засмеялась Жанна, — «Риголетто» называется.

— Что «Риголетто»?

— Яша так говорит. Кстати, напиши, что начальник у нас очень хороший, не обижает.

Галя написала о воображаемом начальнике. В глазах заблестели слезы, когда она выводила слова: «и совсем к нам не пристает». Затем Галя передала приветы всем родственникам, тетушкам, бабушкам, соседям и одноклассникам. Галина мама была учительницей младших классов, зарплату не получала уже три месяца.

Жанна подошла к подруге, глянула на исписанный листок и посоветовала:

— Ты бы, Галя, пятерку баксов маме послала. Положи в конверт.

— Дойдут?

— Не знаю… Что тебе — пять баксов жалко? Тут это не деньги.

— Ладно, положу.

Галя вытащила пять долларов из сумочки, расправила купюру, положила вместе с письмом в конверт, посмотрела на окно. Деньги просвечивались.

— Открытки у нас никакой нет?

Нашлась и открытка — с двадцать третьим февраля, старая, еще советская, но не использованная. Галя, сунула в конверт открытку, еще раз посмотрела на свет.

— Теперь порядок.

Она тщательно заклеила конверт и стержнем нарисовала несколько черточек, вывела адрес.

— Главное, не забудь сделать.

— Что?

— Не забудь в ящик бросить.

Она положила конверт на видное место.

— Обратный адрес писать боишься?

— Нет, не боюсь, все равно мать не приедет. Где она денег возьмет?

— Что ты дальше собираешься делать? Вечно же обманывать не станешь?

— Заработаю денег, выйду замуж… Две девчонки, более опытные в жизни, принялись хихикать:

— Все так говорят. Галька, что замуж, мол, выйдут, детей родят, квартира появится, деньги… А кончается все, в лучшем случае, вендиспансером.

— Я такой не стану.

— Ты уже такой стала, — сказала Жанна, — только по роже еще не видно. Молодая ты, здоровая. А через год ты на себя посмотришь, так в зеркало плюнуть захочется, — Жанна закурила, закинула ногу за ногу и взглянула на Галю. Та сидела на диване как пришибленная. — Пока ты тут денежки зарабатываешь, все твои одноклассницы замуж выйдут.

— Какое там замужество! Вы же сами знаете, дома жрать нечего. Вот и приходится выбирать — или сытая, или замужем. Лучше чай сходи поставь. В холодильнике еще сало осталось, перекусим немного…

-..ананасов, — пошутила третья подруга, нарезая черствый хлеб.

Квартира, в которой жили девчонки, была убогая. Вся мебель — добитая. Вместо ножки у дивана, на котором Галя писала письмо, виднелись два кирпича. Краны в ванной и на кухне текли, занавески на окнах не стирались, наверное, год. Одежда была разбросана по всей квартире.

— Надо порядок навести, — в который раз за последнюю неделю произнесла Жанна, брезгливо, двумя пальцами взяла лифчик, переложила его со стула на комод.

— Да, надо. Давайте уберем?

— Давайте.

Но никто так и не бросился заниматься уборкой. Все трое собрались на кухне и принялись есть черствый хлеб с салом, запивая его круто посахаренным чаем. При этом начинающие проститутки курили, стряхивая пепел в расколотое блюдце. Девчонки хоть и были молоды, но выглядели уже довольно потрепанными. Под глазами темнели круги, сигареты в тонких пальцах дрожали.

— Пойду помоюсь.

— И зубы почистить не забудь.

— А ты пасту купила? — спросила Жанна. В ванной зашумела вода. Галя посмотрела на старшую подругу сквозь голубоватый сигаретный дым.

— Тоска. Не хожу никуда… Думала, Москва — это такое место, такое место! Жизнь здесь, казалось, кипит, все здесь хорошо.

— Хорошо, да не про нас. Ты в Большой театр сходи на «Лебединое озеро».

— У меня от него «Риголетто» случится, — рассмеялась Галя. — Но ведь устраиваются же некоторые? Ты же сама мне говорила.

— Да, бывает такое, но редко.

— Ты почему не устроилась? Девушка пожала плечами:

— Не везет мне. Я неудачница. Заявление уже в ЗАГС подали, а он меня бросил. Я беременна была… Потом и со вторым парнем не получилось. Теперь я даже надежду потеряла. Хорошо еще, что мама ребенка смотрит. Без этого — хоть в петлю. Представляешь, с дочкой вдвоем остаться? Я безработная, без профессии, только со школьным аттестатом.

— Неужели у нас ничего не получится? — уже в который раз задала сакраментальный вопрос Галя. — Неужели нам не повезет?

— Не повезет.

— Всю жизнь по машинам шоргаться?

— Думаю, лет через пять тебя и в легковую машину уже никто не пустит.

— Хватит панику сеять!

— Я не панику сею, я правду говорю. Поверь, знаю.

— А я все равно надеюсь. Я везучая по жизни, я даже под лед однажды провалилась и то выплыла, — сказала Галя, нервно давя окурок. — Хоть бы телевизор был, что ли, фильм какой-нибудь посмотреть.